Эпоха после Великой французской революции отмечена развитием и распространением демократии, однако в это время не было недостатка и в абсолютистских режимах. По сути дела, 19 и 20 вв. продемонстрировали широкое разнообразие абсолютистских форм правления - от разного рода военных диктатур латиноамериканского типа и полуфеодальной системы государственной власти в Японии до "диктатуры пролетариата" в СССР. На протяжении этого периода абсолютизм выполнял множество функций, от традиционной - как ядра зарождающегося национального государства (Япония и Германия во второй половине 19 в.) до функции носителя мировой революции (СССР). Период с 1800 отмечен развитием новых, в высшей степени эффективных способов и приемов абсолютистского властвования, и иронией истории недавнего времени является то, что некоторые фундаментальные инструменты демократии были поставлены на службу абсолютистских режимов.

Некоторые феодальные абсолютистские формы правления (в России, Германии и Японии) пережили свое время и перешли в современность. В каждой из этих форм наследный монарх служил центром притяжения разнообразных сил, стремившихся к власти. В имперской Германии и имперской Японии можно было наблюдать сочетание монархии старого типа с относительно высоким развитием промышленности.

"Представительные" формы абсолютизма. Абсолютизм 20 в., в таких его формах, как фашизм или нацизм, поддерживал определенные демократические идеи несмотря на то, что абсолютистские лидеры Италии и Германии страстно отвергали принципы демократии. В отличие от более старых типов абсолютизма, эти режимы настаивали на своем "представительном" характере, опоре на некую "общую волю" народа. В отличие от русского царизма или японского императорского дома, обосновывавших свою легитимность божественным волеизъявлением (аналогично британской династии Стюартов в 17 в.), нацизм Гитлера "опирался" на волю "немецкого народа". В СССР коммунистическая партия служила выразителем "подлинных" интересов трудящихся, даже если эти интересы и в голову не приходили конкретному "советскому человеку". Воля, или интерес, или историческая судьба (как в итальянском фашизме) принадлежали, конечно, к разряду вечных сущностей и не могли быть выявлены с помощью демократической процедуры выборов. "Истинное свое выражение" они получили в фюрере, дуче или партии, "осознавших требования исторического процесса".

Однопартийная система. Использование инструментов демократии наблюдается также в процедурах, применяемых государствами с однопартийной системой. Политическая партия исторически возникает как метод мобилизации общественного мнения и влияния на принятие государственных решений. Классическим способом использования демократии является достижение государственной власти с помощью процедуры выборов. При абсолютизме партия выполняет совершенно иную функцию. В ситуациях смуты и революций партия становится способом достижения власти любыми доступными средствами, что обычно подразумевает насилие по отношению к конкурирующим партиям, а в случае необходимости и революционные методы, направленные на свержение существующего режима. Получив власть, партия занимает монопольные позиции в политической сфере и становится мощным средством контроля за поведением людей. Вводя ограничения на членство и разного рода привилегии, она добивается благоприятного для себя положения в обществе.

Монопольная власть одной партии над всей политической деятельностью делает бессмысленной саму процедуру выборов, хотя выборы могут и проводиться. Зачастую они принимают форму плебисцитов - инструмента власти, усовершенствованного Наполеоном и широко использовавшегося Гитлером, - ставящих общество перед свершившимся фактом или предлагающих в качестве альтернативы желаемому результату что-нибудь пустое или опасное. Выборы и плебисциты под контролем государства с однопартийной системой имеют подозрительно высокие показатели единодушия электората и в высшей степени предсказуемые результаты.

Сосредоточение власти в руках чиновников. Современный абсолютизм полагает, что является более динамичным и эффективным способом правления по сравнению с демократией. Независимо от того, истинны или ложны эти претензии, из них вытекают определенные практические следствия. Так, очевидно излишним оказывается понятие "верховенства закона". Правительству, заявляющему о своем динамизме, вряд ли подходит традиционное понимание закона как инструмента контроля над правителями. Наоборот, правительству, стремящемуся к выполнению законов, вряд ли подойдет идея о воле правящего класса как "единственно верном" выражении действительной воли общества. В системе абсолютизма суды как отдельный общественный институт продолжают существовать, однако выполняют чисто служебную роль в руках чиновников. Нередко решения принимаются помимо обычных судов, через специально созданные и подконтрольные судебные органы. Еще одним практическим выводом, который делают правительства с абсолютистской идеологией, является приведение законодательных органов к состоянию бессилия. Все без исключения современные формы абсолютизма стремятся к сосредоточению власти в руках исполнительных органов.

Тенденция к централизации проявляется также в ликвидации традиционных институтов местной власти. Противоречат фундаментальным требованиям абсолютистского правления и принципы разделения и ограничения власти, характерные для федерализма. Местные органы власти подчиняются центру и подлежат контролю со стороны партии. Это особенно проявляется в деятельности полиции, которая ставится под контроль центральных органов власти; полицейская система дополняется институтом тайной полиции, одним из главных бастионов современного абсолютизма. Ни одно из абсолютистских государств не чувствует себя достаточно уверенно без охранников, которые, в свою очередь, полагают, что вправе чинить безграничный полицейский произвол.

Монопольный контроль. Современный абсолютизм стремится не только к централизации власти, но и к монопольному контролю над институтами общества. Для него характерны попытки вовлечь в свою орбиту все институты, способные оказать сопротивление либо полезные в плане защиты государства. В этом ему помогают современная технология и системы коммуникации. Установленный таким образом контроль является как негативным, так и позитивным: во-первых, подавляется оппозиция; во-вторых, существующие институты вместе с репутацией, которой они пользуются, начинают служить режиму. Современный абсолютизм способен не только на расширение сферы контроля, но и на повышение степени его интенсивности.

В этом смысле поучителен опыт контроля над средствами массовой информации, накопленный нацистами и советским режимом. В то время как абсолютизм старого типа стремился сохранить свое господство, препятствуя распространению знаний, современный абсолютизм считает более эффективным использование грамотности и системы народного образования как инструментов контроля. Средствами внушения становятся радио, кино и телевидение.

Аналогичный характер имеет обычная абсолютистская политика в отношении религии. В этой сфере возможны по крайней мере три способа контроля: 1) нейтрализация влияния существующих религиозных организаций; 2) захват религиозных организаций и внедрение в них "своих" людей, после чего они начинают служить государству; 3) отвлечение религиозного чувства на другие цели. Примеры этих подходов дает история нацистской Германии, ими изобилует и история СССР.

Наличие многочисленных детских и юношеских организаций в странах, где господствует абсолютизм, является еще одним свидетельством как монополизации государством всех сторон жизни, так и используемых при этом способов и приемов. В таких случаях не только ослабляются возможности потенциально враждебных ассоциаций, сами эти организации становятся форпостами режима.

Излишне напоминать, что контроль распространяется также на сферу экономики. Неважно, какую цель преследует режим - защитить или ликвидировать частную собственность. Собственные потребности вынуждают его войти в самое тесное соприкосновение с существующим хозяйственным механизмом. Стремление к контролю над экономикой усиливается склонностью абсолютизма к экспансии. Поэтому все формы абсолютизма в 20 в. в какой-то мере были социалистическими по своему характеру, хотя и не всегда стремились к установлению государственной собственности на средства производства, предпочитая установление контроля над экономической деятельностью. Контроль может принимать различные формы. Особого упоминания заслуживает превращение профсоюзов в придаток государства. Монополизация не обходит стороной те формы организованной деятельности, которые должны быть или полностью подавлены, или поставлены под государственный контроль. См. также ГЕГЕЛЬ, ГЕОРГ ВИЛЬГЕЛЬМ ФРИДРИХ.